Дорогие белореченцы!
Я, Кудряков Ренат Алиевич, 1937 г.р, татарин, инженер-механик и инженер химик-технолог, бывший начальник проектно-конструкторского отдела бывшего Краснодарского химического завода, проживаю в городе Белореченске с 1977 года,пишу эти строки в надежде улучшить положение дел на нашем градообразующем предприятии – переименованном в БПО «Еврохим».
У меня много вопросов претензий к нынешнему руководству предприятия.
Вопрос первый
Почему наш завод, специально построенный для обеспечения минеральными удобрениями сельского хозяйства на юге России не выпускает комплексное тройное удобрение – нитроаммофоску, а производит безкалийное удобрение – аммофос или сульфоамморес и продает их в страны Латинской Америки, т.е. не работает на благо России?
Производство нитроаммофоски было запущено в конце 1982 года с большими недоделками, которые, в конечном счете, сыграли роковую роль. Это ошибка проектировщиков и самих строителей. Да, были проблемы, выявленные сразу после пуска цеха в производство, связанные с тем, что проектом не был предусмотрен организованный сбор и сброс дождевых стоков с крыши склада хлористого калия в ливневую канализацию. Поэтому даже после небольшого дождя территория вокруг склада превращалась в болото. Гидроизоляция стен подвальных помещений не была выполнена качественно. В довершение, шиферное покрытие склада было заменено на оцинкованный профнастил, который, под воздействием конденсата атмосферной влаги на крыше и пыли хлорида калия внутри, превратился в «решето». Дождевые стоки стали заливать как подвальные помещения, так и кучи хлорида калия, хранящиеся навалом.
Через 2 года дальнейшая эксплуатация склада хлористого калия стала невозможной. Заводу тогда удалось получить временное разрешение на отказ от выпуска нитроаммофоски на время восстановления склада хлористого калия. Завод стал выпускать аммофос. Временное разрешение оказалось долгоживущим. Это было начало первого преступления, полного игнорирования интересов сельского хозяйства.
И вот грянул 1985 год. Началась «перестройка», на заводе сменилось руководство. Новые назначенцы, крепко держались за свой партбилет, боялись признать ухудшения при строительстве производства удобрений. Они и не думали восстановить работу склада хлористого калия. Более того, усугубили положение тем, что демонтировали технологическое оборудование цеха слабой азотной кислоты, распродали на зап. части родственным предприятиям, а также вывели из строя участок приготовления сплава аммиачной селитры в самом цехе нитроаммофоски. Теперь возврат к выпуску нитроаммофоски еще более усложнился.
Ну что можно сказать о тогдашнем руководстве завода и партийной организации? Они не знали, не любили и не хотели знать ни химию, а агрохимию тем более.
Получилось так, что в эпоху развитого социализма не сумели грамотно запроектировать и построить склад-навес для приема и хранения хлористого калия и оставили обширные районы страны без калийных удобрений.
Всем растениям для нормального роста и плодоношения в больших количествах нужны лишь три химических элемента: азот, фосфор и калий. Остальные химические элементы тоже очень важны, но содержатся они обычно в достаточных количествах в самой почве, за небольшим исключением. Такие элементы называются микроудобрениями.
Во всем мире хлористый калий не считается конечным, полноценным калийным удобрением. Хлор для растений яд. Поэтому хлористый калий или переводят в сульфат калия, обрабатывая малоценной солью — сульфатом магния, или нейтрализуют вредные воздействия хлора, вводя в состав нитроаммофоски, или, в худшем случае, используют в тукосмесях с нитратом аммония.
По технологии производства нитроаммофоски хлористый калий поступает в гранулятор в составе ретура. Ретур — это мелкая возвратная фракция после отсева товарной нитроаммофоски. Гранулятор — вращающийся, наклонно установленный барабан большого диаметра. Туда же, в гранулятор, подается специально приготовленный, горячий плав нитрата аммония и горячий водный раствор — продукт нейтрализации фосфорной кислоты аммиаком. Весь этот полужидкий состав интенсивно перемешивается.
Начинается ионообменная реакция. Ион хлора расстается с ионом калия и соединяется с энергетически более выгодным ионом аммония. Освободившийся ион калия соединяется с нитрат ионом. В результате создаются две новые соли: нитрат калия и хлористый аммонит.
В химии существует такое соотношение: каждое повышение температуры на 10 градусов, повышает скорость реакции в 2 раза. Поэтому можно утверждать, что описанная ионообменная реакция начинается и заканчивается еще в самом грануляторе.
Далее происходит самое интересное: калий хорошо абсорбируется глинистым соединениями почвенного комплекса и практически не вымывается дождями из почвы, а хорошо водорастворимая соль — хлористый аммоний уходит в более глубокие слои почвы во время осенних дождей. По этой причине рекомендуется вносить базовое, уравновешенное по трем химическим элементам удобрение — нитроаммофоску до сева озимых зерновых культур, т.е. по осени.
Наш химический завод не макаронная фабрика. Он при работе на номинальной мощности способен производить за час: 60 тонн серной кислоты, 110 тонн нитроаммофоски, переработать 112 тонн адаптивного концентрата, 33 тонны хлористого калия.
К сожалению, нитроаммофоска стала на Кубани дефицитным удобрением. На рынке продают нитроаммофоску по 40р/кг, аммофос — 36р/кг, дороже сахара.
Следует еще заметить, что аммофос с агрохимической точки зрения в южных зерносеющих районах России как удобрение не нужен. Страны Латинской Америки закупают у нас кислое удобрение — аммофос и, еще более кислое, сульфоаммофос лишь потому, что земля у них, мытая-перемытая тропическими дождями, красного цвета, имеет щелочную реакцию.
Надеюсь, читатель и работники ПО «Еврохим» поняли важность налаживания вновь на нашем заводе выпуска нитроаммофоски.
Вопрос второй.
Почему руководство ПО «Еврохим» не думает и не собирается наладить вновь выпуск на заводе в г. Белореченске жидких комплексных удобрений (ЖКУ)?
Выведен из строя цех суперфосфорной кислоты — не принимается. Вначале давайте вспомним какое это было прекрасное удобрение. Полностью водорастворимое, азотно-фосфорное. Вносили так: стакан в ведро, размешать, получалось «молоко», далее стакан под куст. Даже полудохлая рассада на второй день поднимала голову. Крупные хозяйства вывозили бочками, были у них и емкости для хранения и машины внесения в почву.
Началась гайдаровская «шоковая терапия». За этот день обесценились не только все сбережения граждан, но и оборотные средства и средства на амортизационном фонде заводов. Не на что стало купить сырье, нечем платить зарплату. Завод «лег». Две зимы производственные цеха и административные здания не отапливались. Наступила «разруха». Ослабла производственная дисциплина. В цехе суперфосфорной кислоты не хотели или забыли слить воду и разморозили все пять дорогостоящих углеграфитовых теплообменника.
Цех жидких комплексных удобрений был поставлен французской фирмой «ПЭК» и пущен в эксплуатацию в 1979 году. Первое время работал на привозной американской суперфосфорной кислоте.
Завод, выпуская ЖКУ марки 10-34-00, т.е. удобрение содержащее 10% азота, 34% фосфора, 56% воды. Не много ли возили воды? И, еще, по химическому составу ЖКУ и аммофос очень близки, но нельзя растворить аммофос в воде и получить ЖКУ. В составе аммофоса много «мусора» — нерастворимых веществ, а ЖКУ производятся из очищенной фосфорной кислоты и не имеют твердого осадка.
Вот и все различие. Но такое сравнение позволяет сказать, что растениям абсолютно все равно в какой форме находится фосфорная кислота в составе жидкого удобрения.
Отказавшись от огневой упарки фосфорной кислоты, можно значительно упростить схему получения ЖКУ. Однако, следует идти дальше и устранить еще один сезонный недостаток – сезонность производства ЖКУ. До наступления холодов все запасы летнего ЖКУ в складских емкостях нужно переработать в «сухие жидкие удобрения» . Для этого нужно найти свободную площадку в районе цеха ЖКУ, установить там наружные выпарные аппараты с выносными теплообменниками и нагревая 8-ми атмосферным паром, упарить ЖКУ до почти полного удаления свободной влаги. Полученный плав нужно гранулировать в распылительной сушилке и упаковать как конечную продукцию в полиэтиленовые мешки. Сухое ЖКУ очень удобно как при хранении, так и при использовании. Частнику достаточно высыпать содержимое пакета в ведро, налить воды и помешать.
Третий вопрос
Почему не работает на заводе цех по выпуску сульфоаминовой кислоты? Спрос огромный, олеум свой, купить мочевину – не проблема.
По телевизору постоянно твердят о необходимости очистки поверхностей котлов, сетей отопления и горячего водоснабжения от накипи и известкового налета в целях экономии тепловой энергии. А прекрасного средства для выполнения этих работ – сульфоаминовой кислоты в стране нет. Наш современный высокопроизводительный, новый цех стоит и постепенно разрушается от того, что не работает.
Может руководству «Еврохима» следует съездить в г. Березняки? Там на заводе анилиновых красок есть небольшой цех по выпуску сульфоаминовой кислоты, построенный еще в войну по допотопной технологии на привозном олеуме. В цехе постоянно стоит сизый туман, который ест глаза. Может, поговорите с людьми, соберете информацию о сбыте и от стыда запустите свой цех. Страна же у нас одна. За державу обидно и тунеядствовать нехорошо.
Четвертый вопрос
Думает ли руководство ПО «Еврохим» вернуться в производстве экстракционной фосфорной кислоты к переработке проектного сырья – Кировского апатитового концентрата?
Ведь в Советское время цех работал только на Кировском апатите. Используемый ныне Ковдорский апатитовый концентрат содержит повышенное количество соединений магния, кремния и не содержит фтора. Поэтому при сернокислотном впрыскивании апатита образуются гели магния и кремния и нет фтора для связывания кремнегеля в кремне фтористо водородную кислоту. Это ведет к ухудшению условий фильтрации при отделении фосфогипса от фосфорной кислоты, а наличие соединений магния ведет к перерасходу серной кислоты. Можно работать и на Ковдорском апатите, если наплевать на экономику и охрану окружающей среды.
Разные вопросы.
Когда 10 лет назад, ПО «Еврохим» положил глаз на наш завод, предприятие было уже акционировано. Каждый работник завода, включая пенсионеров, знал количество своих акций и все надеялись, что когда-нибудь, может в старости, им что-нибудь перепадет. Новая администрация завода вела себя прилично, даже сверх вежливо. Созывали в актовом зале собрания акционеров. Потом все затихло. Незаметно Краснодарский химический завод был переименован в Белореченское ПО «Еврохим» и все работники завода стали акционерами несуществующего предприятия.
Вопрос к руководству ПО «Еврохим» — такой способ избавиться от акционеров вы придумали сами или вам подсказал Чубайс? Не стыдно ли после этого смотреть в глаза заводчанам?
Сокращали уже все. Нет больше на заводе центральной химической лаборатории, в проектно-конструкторском отделе из 40 инженеров осталось только 10, закрыли даже заводскую техническую библиотеку. Идет всеобщее отупление персонала.
И это происходит в то время, когда половина цехов завода не работают.
Все вопросы, которых я касался в данной статье, относятся к проблемам сегодняшнего дня – восстановлению разрушенных цехов и пуску неработающих.
А пока дела в сельском хозяйстве идут из рук вон плохо. Недавнее заявление бывшего министра сельского хозяйства России Гордеева о том, что «на селе все хорошо, раньше мы закупали зерно, а сейчас продаем» звучит, как хитрая уловка нагловатого председателя колхоза хрущевских времен.
Откуда же лишнее зерно для продажи?
Урожайность не выросла, семенное дело запущено, посевные площади сократились – земля гуляет даже на Кубани, а зерна много. Никакого парадокса нет. Раньше мы закупали зерно и кормили им свою скотину. Худо-бедно свое мясо и молоко. А теперь вырезали почти всю скотину, не стало потребителей фуражного зерна, появились небольшие излишки для продажи. Дальше рассуждайте сами.
В странах Западной Европы на гектар пашни вносят по 300-350 кг. удобрений. Урожай зерновых культур ниже 70 центнеров с гектара считается позорным. В России до развала Союза вносили в среднем по 110 кг., а сейчас – 20 кг. на гектар. При этом находятся газетчики, которые пишут, что совхоз «Красный пахарь» посеял озимые с применением удобрений. Успокойтесь. Опять «все хорошо».
Не бережем мы свою землю – кормилицу. Как много увозим всего с поля в жатву. И как мало привозим. А ведь эта, лежащая под нашими ногами пашня – главное богатство страны, которую нужно передать потомкам в неистощенном состоянии.
